 |
То, о чем говорила премьер-министр Юлия Тимошенко во время своего последнего визита в Харьков, свершилось. 75 млн.грн. на строительство метро выделены. Деньги уже есть, но кто будет строить метро, пока непонятно. "Харьковметрострой", который занимался этим раньше, изнурен многолетним безденежьем и находится в полуобморочном состоянии: в суде сейчас рассматривается дело о его банкротстве. Предварительным победителем тендера на строительство метро еще в июне была объявлена другая харьковская организация – "Тоннельстрой". Но соответствующий договор между заказчиком и победителем тендера до сих пор не подписан. Именно поэтому мэр Михаил Добкин был осторожен и на пресс-конференции, которая состоялась в конце позапрошлой недели, не стал называть подрядчика строительства.
Несмотря на то что "Харьковметрострой" дышит на ладан, начальник Харьковского облотделения Фонда госимущества Украины Анатолий Голощапов выразил по поводу судьбы этой организации сдержанный оптимизм, заявив: "Мы рассчитываем, что финансовое положение ОАО "Харьковметрострой" улучшится в связи с тем, что Кабмин выделил 75 млн.грн. на строительство метро в Харькове". То, что эта организация не была признана предварительным победителем тендера, сути дела не меняет: еще в середине июня дирекция "Харьковметростроя" заявила, что без него строить метро нельзя.
Итак, деньги на строительство метро есть, но победитель тендера официально не объявлен, а организация, без услуг которой в строительстве не обойтись, – практически банкрот. Но как бы там ни было, проблема строительства метро решится: деньги есть, а желающие их освоить найдутся. Можно, например, привлечь к строительству метро китайцев. Главное – не доверять им внутреннюю отделку станций. Скульптурные копии семи чудес Харькова они уже делали, и чем это закончилось – известно.
В мае в пресс-центре информагентства "STATUS QUO" была обнародована информация о пытках, которые милиционеры Орджоникидзевского райотдела применяли к сотрудницам Харьковского плиточного завода. Милиционеров уволили, против них не без трудностей возбудили уголовное дело, которое расследуется до сих пор. На прошлой неделе история на плиточном получила неожиданное продолжение. Одна из потерпевших решила судиться, но не с милиционерами, а со своим работодателем. Светлана Помиляйко, по словам ее адвоката, - первая женщина в Украине, которая решилась обратиться в суд с иском по факту сексуальных домогательств. По словам Помиляйко, домогался ее непосредственный начальник итальянец Марко Бонанди.
За сексуальные домогательства в Украине предусмотрена уголовная ответственность (согласно ст. 154 Уголовного кодекса "Принуждение к вступлению в сексуальную связь"). То есть домогательства в Украине считаются преступлением, а значит, логично было бы написать заявление в милицию. Но был подан гражданский иск. Это может означать только одно: у Помиляйко и ее адвоката нет никаких доказательств, поэтому предугадать итог судебного разбирательства несложно. Интересно в этой ситуации то, что этим иском и публичностью, которая его сопровождала, сама потерпевшая ставит себя под удар. Теперь ответчик может подать в суд иск о защите чести и достоинства. И этот суд он выиграет легко: доказательств будет - хоть отбавляй.
Почему Светлана Помиляйко решила искать правды с помощью гражданского иска – совершенно непонятно. Ведь кроме славы весьма сомнительного свойства и перспективы получить иск за клевету, потерпевшая ничего не добьется. По словам адвоката Помиляйко, с помощью этого разбирательства важно создать прецедент. Вопрос только - прецедент чего? Продемонстрировать общественности тот факт, что правды в суде по делам о сексуальных домогательствах искать бессмысленно? Или показать, что иск в суд может подать каждый, вне зависимости от того, может ли он доказать свою правоту? В общем, дело это кажется абсурдным и бесперспективным, хотя и скандальным: достаточно сказать, что интерес к нему проявили даже собкоры центральных телеканалов.
Дело о тройном убийстве, которое произошло в феврале на Салтовке, приняло неожиданный оборот. Еще 10 августа подсудимые заявили, что признание им пришлось подписать под физическим давлением со стороны сотрудников милиции. Теперь адвокаты обвиняемых настаивают на том, что их подзащитные невиновны. Аргументация строится на распечатках телефонных звонков подсудимых. 3 сентября на заседании суда были обнародованы видеозаписи следственных экспериментов, проведенных 9 и 10 февраля. Но и это не укрепило позиции обвинения: один из подсудимых заявил, что милиционеры инструктировали его, что и как делать на следственном эксперименте.
Автор не возьмется судить о том, виновны обвиняемые или нет. В конце концов, точку в этом деле может поставить только суд. Однако то, что такое резонансное расследование изобилует очевидными "дырами", - неоспоримый факт. И дело не только в заявлении подсудимых об избиениях в милиции: подобные заявления делают многие подследственные вне зависимости от их вины и собранных доказательств, а обвинять милицию в пытках уже стало почти хорошим тоном. Дело в некачественно проведенном дознании. Сомнительная видеозапись следственного эксперимента, отсутствие подписи одного из обвиняемых на протоколе, несоответствие протокола происходящему на следственном эксперименте… Такие проколы всегда служат зацепками для адвокатов, именно из-за них дела буквально разваливаются в судах. Что это – некомпетентность? Вряд ли. Скорее, дело в другом: в системе, которая вынуждает оперов и следователей гнаться за показателями раскрываемости.
Начальство, особенно если речь идет о резонансных преступлениях, давит на следственно-оперативную группу. На начальство местное давит начальство киевское: нераскрытое тройное убийство - бельмо на глазу для столичных чиновников в погонах. Вся эта вертикаль каменным столбом стоит над опером, которому не посчастливилось принять в производство дело. Этот столб постоянно брызжет слюной на совещаниях, донимает телефонными звонками, засыпает указующими бумажками, угрожает и требует: "Срочно раскрывай!" Именно поэтому дознание проводится на скорую руку, а нераскрытые преступления вешаются на "подходящие кандидатуры" (кстати, наркоман, как в случае с тройным убийством на Салтовке, – кандидатура почти идеальная: несколько дней без дозы – и он подпишет все, что скажут). И отчасти именно гонка за показателями раскрываемости толкает на рукоприкладство в стенах милиции, ведь гораздо проще, а главное - быстрее просто добиться признательных показаний, нежели кропотливо выстраивать доказательную базу.
Поломать эту гонку за показателями обещал министр внутренних дел Юрий Луценко еще при первом вступлении в должность. Правда, он обещал многое, и за давностью лет все это забылось. Интересно, что нынешний начальник Харьковского облуправления милиции Анатолий Слипченко в бытность свою начальником областного УВД в 2003 г. говорил примерно о том же. Расследование тройного убийства на Салтовке может стать своеобразным тестом для Слипченко: пустит он это дело на самотек или, воздав каждому по заслугам, потребует качественного расследования? От этого будет зависеть, сможет ли новый начальник харьковской милиции навести порядок во вверенной ему структуре.