Украину и Гонконг разделяет почти восемь тысяч километров. Кроме того, Украина и Гонконг столь различны по политическому устройству, географии, экономике и ментальности, что, казалось бы, какое дело нам, украинцам, до того, что там происходит? А между тем процессы, которые сейчас имеют место на далеком от нас во всех отношениях Коулунском полуострове, могут оказать существенное влияние на международную политику и на Украину, которая по воле злого рока на острие этой самой политики оказалась.
Украинские СМИ, озабоченные процессами внутри нашей страны, массовые беспорядки в деловой столице Азии освещают довольно скупо. По сути, все, что можно из них почерпнуть, – в Гонконге проходят массовые манифестации, которые связаны с тем, что власти Китайской народной республики внесли изменения в законодательство. Согласно им, кандидаты на должность главы этого специального административного района Китая должны быть согласованы с Пекином.
Это описание ситуации правильно, но довольно схематично. Если начать копать глубже, можно обнаружить весьма интересные процессы и возможные варианты развития событий, каждый из которых окажет влияние на геополитический расклад. Итак, давайте разбираться.
Для начала - о том, что на самом деле предложил Пекин Гонконгу, то есть из-за чего, собственно, начался весь сыр-бор. Тут ключевое слово – "предложил", потому что формально руководство Китая свою волю не навязывало. 31 августа постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей (это высший законодательный орган страны) принял поправки в регламент проведения выборов главы Гонконга - Специального административного района КНР. Согласно этим изменениям, коллегия выборщиков, которая назначает главу Гонконга, к моменту проведения очередных выборов в 2017 году должна выдвинуть двух-трех кандидатов на пост высшего должностного лица. Каждый претендент должен получить одобрение больше чем половины членов коллегии. Затем жители Гонконга, имеющие право голоса, могут поддержать одного из кандидатов. Кроме того, эта избирательная система должна быть утверждена Законодательным советом Гонконга.
На первый взгляд, власти Китая предложили механизм, опирающийся на местный орган, – коллегию выборщиков. К тому же механизм этот должен быть утвержден органом местного самоуправления – Законодательным советом. Тем не менее, СМИ продолжают подавать эту ситуацию как "Пекин будет утверждать кандидатов". И в данном случае пресса, по сути, права, потому что коллегия выборщиков – это несколько сотен представителей деловых кругов Гонконга, фактически назначаемых центральными властями Китая.
Законодательный совет Гонконга - тоже орган весьма любопытный: 25 мест в нем отведено депутатам от географических округов, как сказали бы мы – "мажоритариям". А остальные 30 мест… нет, не тем, кто прошел по партийным спискам (партий в Гонконге не существует, кроме одной - Коммунистической), а депутатам от так называемых "функциональных округов". По сути, это люди, делегируемые профессиональными сообществами – адвокатами, финансистами, промышленниками и так далее. В итоге складывается весьма любопытная ситуация: 25 депутатов представляют 7 миллионов жителей Гонконга, а 30 – всего 100 тысяч менеджеров крупнейших корпораций, а если точнее – несколько десятков их владельцев. Таким образом, легко и изящно в Гонконге решается проблема политической коррупции. Ее там нет просто потому, что она является законной и неотъемлемой частью местного политического устройства.
Для нас эта система выглядит странной, особенно в условиях повсеместно декларируемой борьбы с олигархами. Но для Азии такая ситуация вполне нормальна: сращивание бизнеса и политики там вполне естественная вещь, достигшая своего апогея у так называемых "азиатских тигров", к которым, кроме Гонконга, относят Тайвань, Сингапур и Южную Корею. Эти страны разнятся по своему политическому устройству, но объединяет их одно: ключевые для их развития решения принимаются вовсе не в парламентах и кабинетах министров, а в офисах крупнейших корпораций. В этом смысле "функциональные округа" Гонконга – лишь формально закрепленное влияние крупного бизнеса на жизнь региона. Причем, что интересно, самим жителям Гонконга такая ситуация не кажется странной: голоса против существующей системы звучали, и даже акции протеста проходили, но поддержки населения они не имели. Да и высказываемые предложения об изменении системы касались увеличения количества членов Законодательного совета и коллегии выборщиков. А сам принцип прямого влияния корпораций на политику всерьез никогда не оспаривался.
На этом фоне массовые выступления против вмешательства Китая в процедуру избрания главы автономии кажутся несколько странными. От того, будет официальный Пекин оказывать влияние на выборы или нет, для обычных жителей Гонконга мало что изменится: у власти во всех случаях окажется человек, чья кандидатура будет устраивать крупный бизнес Гонконга и Коммунистическую партию Китая.
Эта ситуация с протестами кажется тем более странной еще по двум причинам.
Во-первых, в Гонконге отсутствует политическая сила или лидер, способный переломить ситуацию на всеобщих демократических выборах. В этом смысле протесты в Гонконге напоминают "белоленточное" движение в России: "Мы против того, как прошли (в случае Гонконга - пройдут) выборы, но с альтернативными кандидатурами у нас все равно туго".
Во-вторых, и без того весьма условная вольница Гонконга закончится в 2047 году, когда истечет срок объявленной Дэном Сяопином программы "Одна страна - две системы", в рамках которой Гонконг имеет автономный статус. После этого Гонконг станет обычной китайской провинцией. А если и не станет, то только по воле Пекина. Да, до этого момента пройдет еще немало времени, но в данном случае бессмысленно говорить о каком-то "цивилизационном выборе" или "будущем для наших детей" - выбора у Гонконга никакого нет, и будущее его понятно.
Тем не менее, на улицы вышло уже более полумиллиона человек, предпринимаются попытки блокировать административные здания, полиция арестовывает манифестантов десятками и применяет слезоточивый газ (поэтому, кстати, многие протестующие выходят на акции с зонтами, которые защищают от струй газа; отсюда и название – "революция зонтов"). В общем, почти классический Майдан. Разве что покрышки не жгут – видимо, в Гонконге, в отличие от Украины, процесс утилизации автомобильной резины налажен неплохо.
Так почему люди вышли на улицы?
Ответ напрашивается сам собой – внешнее влияние. Тут надо упомянуть о еще одной странности "революции зонтов". Дело в том, что за фасадом Гонконга, который состоит из сверкающих небоскребов, статуса одной из деловых столиц мира и впечатляющих экономических показателей, скрывается масса социальных проблем: каждый пятый житель автономии живет за чертой бедности, полмиллиона гонконгцев ютятся в комнатушках размером в два квадратных метра, экологические проблемы… Все это даже по отдельности может стать источником серьезной социальной напряженности. Тем не менее, сотни тысяч людей вышли на улицы ради вопроса, который если и связан с решением насущных проблем, то весьма и весьма опосредованно, а потому выглядит уж очень искусственно. Тем более, на территории, которая не имеет стойких демократических традиций: с 1842-го по 1997 год Гонконг был колонией Великобритании и управлялся из метрополии путем назначения губернаторов. Правда, в последние десятилетия перед попаданием под суверенитет Китая права жителей автономии были расширены, но утверждать, что Китай является для Гонконга куда более жесткой метрополией, чем была Великобритания за все время колонизации, – нельзя.
Итак, версия о внешнем влиянии вполне имеет право на существование. Ее сейчас активно продвигают российские СМИ, которые, к слову сказать, освещают процессы в Гонконге очень активно: как-никак Китай – стратегический партнер, и все, что там происходит, не может не вызывать интереса. При этом все российские информационные материалы по теме ссылаются на один источник – местную газету "Хуанцю Шибао". Это издание утверждает, что лидеры протеста (а это, как водится, студенты и прочая молодежь) проходили обучение в неком гонконгско-американском центре, где в лучших традициях цветных революций их учили организации протеста и всевозможным способам продвижения "демократических ценностей".
Но это все - результат журналистского расследования. А официальный Пекин просто молчит. Единственное, что пока позволил себе Китай, – обтекаемое заявление главы МИДа о том, что США не стоит вмешиваться во внутренние дела КНР. При этом надо полагать, молчит Китай скрежеща зубами. Причина проста: к эскалации конфликта с США Китай сейчас не готов. Соединенные Штаты являются крупнейшим торговым партнером КНР: ежегодный объем товаров, поставляемых из Китая в США, составляет более 500 миллиардов (!) долларов. Разумеется, торговые санкции со стороны США могут уничтожить экономику Китая.
Штаты, которые в большой долей вероятности стоят за гонконгским кризисом, тоже молчат. То есть, конечно, "крайняя озабоченность" и призывы к мирному урегулированию звучат, но не более того. Никаких прямых обвинений Пекина в "плохом поведении", как это делается в случае России, США себе не позволяют. И причина тут все та же – бизнес. Китай является крупнейшим кредитором США, владея долговыми бумагами федерального правительства Соединенных Штатов на сумму более триллиона (!) долларов. Единовременное или даже постепенное сбрасывание этих обязательств на рынок может просто уничтожить финансовую систему, основанную на долларе.
Таким образом, сложилась необычная ситуация: стороны будут молчать до последнего, если не расшаркиваясь друг с другом, то, по крайней мере, не допуская прямых выпадов, но втихую продолжат вставлять палки в колеса оппонента. Впрочем, это обычная ситуация для всей истории китайско-американских отношений. Эти "друзья-враги", исповедующие разные идеологии, никогда не любили друг друга, но делали это аккуратно, не допуская того, чтобы эта нелюбовь влияла на бизнес. И баланс сохранялся.
Видимо, сохранится он и сейчас, но США находятся в куда лучшем положении. Они получили пусть и временный, но мощный рычаг давления на Китай, и постараются выжать из ситуации максимум, будучи при этом защищенными от прямых обвинений во вмешательстве во внутренние дела. Китаю сложнее, потому что проблема Гонконга почти не решаема. Можно, конечно, просто подавить протест силой. Тем более, китайское руководство миндальничать с протестующими вообще-то не склонно – достаточно вспомнить события на площади Тяньаньмэнь в 1989 году, где несколько сотен протестующих студентов просто раздавили танками и перестреляли. Кроме того, нынешний руководитель Китая Си Дзиньпин слывет человеком исключительно жестким.
Но с другой стороны, действовать так сейчас означает нарываться на санкции со стороны США и союзников, что приведет к падению экономики. Китай, обладая колоссальными запасами долговых обязательств США, может ответить симметрично, но свои дела этим никак не поправит. Да, курс на увеличение внутреннего потребления взят, отказ от доллара в международных расчетах постепенно внедряется, однако до того момента, когда Китай станет независимым от США, пройдет еще не один десяток лет, так что в этой ситуации особо не поиграешь.
Можно пойти на уступки протестующим. Но и тут есть проблемы, причем уже внутреннего характера. Для Пекина уступить означает потерять лицо, к чему все азиаты относятся довольно серьезно. Стоит также учесть, что в самом Китае имеет место оппозиция, пусть и задавленная, и куча социальных проблем, то есть почва для протеста есть. Это значит, что перспектива майдана на Тяньаньмэнь при проявлении китайским руководством слабости становится вполне реальной. В общем, куда ни кинь – всюду клин.
Впрочем, Китай, может быть, найдет выход из положения, разыграв какой-то "серединный" вариант и даже обойдясь при этом без уступок Соединенным Штатам. Но "осадок" все равно останется. И "осадок" этот послужит катализатором идущего в последние годы процесса выстраивания многополярного мира, в котором США перестанут играть ключевую роль. Для Китая это будет означать наращивание усилий по созданию независимой от "золотого миллиарда" экономики. Во внешней политике это приведет к активизации выстраивания отношений в рамках БРИКС (союза Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР). Процесс создания многополярного миропорядка, конечно, будет болезненным: западный мир вряд ли сдаст свои позиции на мировой арене без боя.
Украина в силу своего географического и геополитического положения может стать одной из тех точек, где это противостояние будет принимать самые жесткие формы. Поэтому зря некоторые украинские политики и блоггеры отреагировали на "революцию зонтов" с таким энтузиазмом: для нас, находящихся между молотом и наковальней, события в далеком Гонконге означают лишь то, что удары будут чуть чаще и чуть сильнее. "Революция зонтов" - это никак не шаг к демократии: это еще один шаг к эскалации международной напряженности, эскалации, которая сейчас Украине нужна меньше всего.