Прошлая неделя была полностью посвящена парламентским выборам, точнее - окончательному установлению их результатов. Все остальные события отошли даже не на второй, а на третий план. Причем в нескольких округах на то, чтобы посчитать голоса и определить победителей, недели не хватило. Увы, Украина в очередной раз попала в выпуски мировых новостей, мягко говоря, не в лучшем свете: драки в окружных комиссиях и возле них, в том числе с участием милицейских спецподразделений, толпы "журналистов" в спортивных костюмах, манипуляции с бюллетенями и протоколами, обвинения в фальсификациях и подкупе, загадочное изменение имени победителя уже после подсчета 100% голосов, странные судебные решения…
Слава Богу, Харьков в этот раз ничем не отличился - у нас все прошло сравнительно спокойно. Не то чтобы политическая культура здесь вдруг достигла невиданных высот, просто результаты голосования в 14-ти округах области оказались довольно убедительными, и оснований для скандалов особо не было. Правда, в двух центральных харьковских округах - №№168 и 169 – по результатам экзит-полов оппозиция изначально заявила о победе своих кандидатов (а городской голова Геннадий Кернес не очень уверенно – о победе выдвиженцев Партии регионов с незначительным преимуществом). Однако цифры, обнародованные Центризбиркомом, продемонстрировали вполне комфортное преимущество в этих округах регионалов-"варягов" Писаренко и Бережной над своими оппонентами, и оппозиция не стала эти результаты оспаривать. Вероятно, ее параллельный подсчет голосов тоже зафиксировал неприятные для оппозиционеров результаты, а никаких подтверждений возможных фальсификаций не нашлось. По мелочи "Батьківщина" заявила о некоторых выявленных в Харькове нарушениях и необходимости пересчета голосов на отдельных участках, однако выглядит это несерьезно.
Куда более серьезные бои (иногда – в прямом смысле этого слова) развернулись в некоторых округах Центральной и Южной Украины, где кандидаты от оппозиции и власти (либо самовыдвиженцы, негласно поддержанные властью) шли к финишу ноздря в ноздрю. Увы, там, где депутатский мандат "уплывал" с разницей в несколько сотен голосов, у имеющих более широкие возможности кандидатов появлялось желание "подчистить" эти результаты в свою пользу. Можно, например, "случайно" перепутать в протоколе голоса за кандидатов, более тонкий способ – потребовать пересчета голосов в особо проблемных участках, предварительно испортив бюллетени, в которых проголосовали за оппонента, чтобы их затем признали недействительными… В целом выборы прошли довольно спокойно, но то, что творилось (и продолжает твориться) на десятке округов, уже успело испортить впечатление от них.
А значение каждого мажоритарного "штыка" возрастает исходя из скромных результатов, полученных Партией регионов по партийным спискам (30% голосов и 72 депутатских кресла) и ее желания сформировать в новом парламенте стабильное большинство. Вроде бы это можно сделать без проблем с помощью более чем 100 регионалов-мажоритариев, традиционных союзников – коммунистов (32 списочника при полном отсутствии выдвиженцев партии среди победителей в округах), а также высокой доли лояльных к власти среди чуть больше 40 победителей выборов – самовыдвиженцев. Но это возможно только при условии, что никто не попытается сыграть в собственную игру. А нетрудно представить, что, например, Петр Порошенко, Игорь Рыбаков, Виктор Балога, даже Владимир Литвин или кто-то еще из амбициозных и относительно независимых мажоритариев попытается "сколотить" свою депутатскую группу, получить таким образом "золотую акцию" и постоянно шантажировать регионалов, требуя за лояльное голосование непомерную цену.
Так что власть сейчас очень заинтересована в том, чтобы по проблемным округам прошло поменьше оппозиционеров, что заставляет относиться к "чудесам", происходящим в этих округах, с двойным подозрением. Ведь оппозиция в новой Верховной Раде и так будет представлена довольно внушительно. По крайней мере, поначалу, пока Партия регионов не переманит очередных "тушек" или не пообещает что-нибудь уж очень серьезное Виталию Кличко. Пока что у оппозиции, учитывая "Батьківщину", "УДАР", "Свободу" и некоторых стопроцентно нелояльных к власти самовыдвиженцев, будет не меньше, чем 190 "штыков". Этого недостаточно, чтобы проводить в парламенте свои решения, однако вполне хватит, чтобы портить кровь будущему большинству и не давать ему расслабиться ни на секунду.
Пару слов о тенденциях, которые показала на выборах Харьковщина. Партия регионов осталась безоговорочным лидером в регионе, получив чуть более 40% голосов. Однако на выборах 2007 г. было почти 50%, а в 2006 г. – больше 50%, так что почивать на лаврах партии власти не приходится - "покращення" ощутили далеко не все ее избиратели. На втором месте коммунисты – 20% голосов, и это несомненный успех по сравнению с прошлыми выборами. Но результат десятилетней давности (выборов 2002 г.) – 30% голосов и первое место по области – пока недосягаем. Стабильность с некоторой негативной динамикой у "Батьківщини" - 15% и потеря приблизительно одного процента по сравнению с прошлыми выборами. Почти 13% "УДАРА" сравнивать пока не с чем – эта партия на выборах впервые. "Свобода" свои почти 4% может записывать себе, несомненно, в актив – по сравнению с 0,2% пятилетней давности это очень даже хороший результат. Менее 2% партии Королевской "Украина – вперед!" - региональное подтверждение провала этого проекта на всеукраинском уровне. Ну и прогнозируемо провалились "Наша Украина" с Соцпартией – "эффективное" партийное строительство превратило набранные пять лет назад проценты в результат, начинающийся с цифры 0.
В Харьковской области, как и в целом по Украине, обращает на себя внимание факт усиления радикальных сил – крайне правые ("Свобода") и крайне левые (Компартия) суммарно взяли около четверти голосов. Свидетельствует ли это о радикализации общества и приближении каких-то социально-политических потрясений? Скорее нет, чем да. Коммунисты эффективно использовали ностальгию по советскому прошлому и разочарование в нынешней власти, и под радикальными левыми лозунгами взяли свои места в парламенте. Лозунгами они и останутся - как ведут себя коммунисты в Верховной Раде, давно известно. "Свобода" более радикальна по сути своей, однако так ли радикален ее избиратель? Им двигало разочарование и желание оживить парламент, и на баррикады он (если не случится ничего экстраординарного) не пойдет. Да и сами "свободовцы" вряд ли захотят играть роль пугала, и от слишком радикальных и неоднозначных высказываний, скорее всего, будут воздерживаться.
О харьковчанах и харьковском лобби в парламенте. Возвращение к смешанной системе выборов дало возможность заполучить для Харьковской области 14 мандатов, обладатели которых если и не будут постоянно заниматься проблемами региона (относительно некоторых избранников харьковчан, не имеющих здесь прочных связей, есть сомнения), то хотя бы время от времени вспоминать о том, где они избраны. И это неплохо, ведь с депутатами-списочниками у нас провал - Богословская у регионалов, Швайка в "Свободе", трио бютовцев, ни один из которых в последнее время не жил в Харькове ("итальянец" Аваков, "киевляне" Данилов и Немилостивый) да малоизвестный балаклеец у коммунистов. С таким багажом харьковское лобби будет явно уступать и львовскому, и днепропетровскому, не говоря уже о киевском и донецком, насчитывающим десятки депутатов. Есть, в принципе, еще несколько не чужих Харькову людей среди мажоритариев, избранных в других областях, – это экс-начальник харьковской милиции Развадовский, сын экс-председателя Дергачевской райадминистрации Кацубы, тоже избранного в парламент (семья Кацуб имеет вес в "газовой" группе в Партии регионов), да с большой долей условности муж Инны Богословской.
Семейная тема в будущей Верховной Раде, кстати, довольно популярна – в ней будут братья Клюевы, Балоги и Тягнибоки, трое представителей клана Калетников, отец и сын Азаровы. Кроме того, в парламент проходят сын президента Януковича, сестра главы президентской администрации Левочкина, сын генпрокурора Пшонки, брат харьковского губернатора Добкина, жена экс-министра внутренних дел Луценко и немало других депутатов с семейными связями в высших сферах.
В Харькове на прошлой неделе, кроме парламентских выборов, большой общественный резонанс получило самоубийство Александра Мотылевского – бывшего топ-менеджера АО "Инвестор", принадлежащего экс-губернатору Арсену Авакову. Мотылевский, долгое время занимавший пост вице-президента "Инвестора" по финансам, а в конце 2011-го – начале 2012-го года, когда весь бизнес компании уже полностью развалился, исполнявший обязанности председателя правления, в конце весны ушел из "Инвестора", а в последний день октября выбросился из окна многоэтажки.
То, что человек в расцвете сил, пусть даже и превратившийся из руководителя процветающей компании, по сути, в никого, не нашел другого выхода из сложившейся ситуации – грустно. Но еще более грустно, что трагедию Мотылевского, не особо задумываясь о моральной стороне вопроса, сразу начали активно использовать в политической борьбе.
Аваков заявил, что виноваты во всем правоохранительные органы, "прессовавшие" Мотылевского (в милиции интерес лично к нему не подтверждают), и власть, развалившая "Инвестор". О своей моральной ответственности за судьбу бывших подчиненных он как-то не подумал. Зато об этом подумал давний его противник - харьковский городской голова Геннадий Кернес, категорично записавший смерть Мотылевского на совесть Авакова. Завязалась заочная полемика на тему кто прав и кто больший злодей. В интернете появилась одна из пяти предсмертных записок погибшего, в которой сквозит обида на Авакова за то, что он в сложное время занялся решением исключительно собственных проблем и бросил коллектив на произвол судьбы. О причинах самоубийства в этой записке не сказано, зато она представляет Авакова в неприглядном свете. И именно она, а не четыре другие, стала достоянием общественности. То есть история выглядит уж очень некрасиво как с той, так и с другой стороны, и тех, кто однозначно прав, в этом конфликте точно нет. Есть трагедия семьи, о которой все как-то забыли. И есть, в конце концов, уголовное дело по факту доведения до самоубийства, возбужденное милицией, которое, может быть, все объяснит. Если, конечно, будет расследоваться не с точки зрения политической целесообразности.