Январь стал месяцем появления очень тревожной тенденции. Ухудшение экономической ситуации в стране вызвало рост протестных настроений в обществе. В минувшем месяце в Харькове прошел целый ряд разнообразных акций протеста, несколько подобных мероприятий запланированы на февраль. О чем свидетельствует активизация протестных движений, а также о проблемах в сфере защиты прав человека в Харькове рассказал в программе "STATUS QUO" сопредседатель Харьковской правозащитной группы Евгений Захаров.

- На ваш взгляд, с чем связан всплеск гражданской активности, который сейчас имеет место?

- Конечно, он связан с резким ухудшением ситуации в Украине. Сейчас мы наблюдем такие явления и тенденции, как сокращение рабочих мест, все больше людей остаются без работы, зарплаты уменьшаются, причем и в госаппарате, и в коммерческих структурах. Не хватает денег в Пенсионном фонде, сейчас он держатся на кредите от Международного валютного фонда, но это долго не продлится. Собственно, люди начинают чувствовать нестабильность в экономике, и это вызывает у них протест, и они выходят на улицу с публичными акциями, что нормально, если эти акции искренние. За последние годы мы привыкли, что многие акции организовывали политики, которые платили за это людям. Такие акции не были искренними и обманывали общество и власть.

- Нельзя ли сказать, что большое количество акций протеста, которые прошли в январе в Украине, говорит о зарождении гражданского общества?

-На самом деле гражданское общество в Украине существует, и я бы не связывал его с акциями публичного протеста, которые сейчас проходят. Ранее тоже проходили массовые акции, например, во время "Оранжевой революции", была акция "Украина без Кучмы". Поэтому проведение акций протеста свидетельствует о том, что у людей нет больше страха перед государством, и они готовы выходить на улицу, чтобы заявить протест против действий власти публично. А таких действий со стороны власти, к сожалению, мы видим много.

- Хочу напомнить ваши же слова: "Есть такой железный принцип: государство делает с людьми то, что люди дают с собой делать. И наоборот – когда люди не соглашаются с несправедливостью, когда они начинают себя вести активно, то государство отступит. Можете быть уверены". Насколько активно должно вести себя общество, и что значит "государство отступит"?

-Когда государство совершает какую-то несправедливость, это вызывает протест, и люди осознано требуют от государства прервать несправедливые действия. Сейчас я занимаюсь тем, что пытаюсь добиться отмены приказа о сокращении стационаров для больных туберкулезом в Харькове. Существует приказ о закрытии трех стационаров из четырех, и говорят, что больных переведут в областные лечебные заведения для больных туберкулезом. Однако я точно знаю, что этого не может быть просто потому, что коек не хватит. И, тем не менее, здесь есть чьи-то интересы, я не знаю чьи. Здесь есть спор между областной и городской властью: кто должен финансировать городской диспансер №1, кто должен заплатить эти 15-20 млн.грн. Город говорит, что должна заплатить область, область – что город, а в результате страдают люди. И городские власти в одностороннем порядке закрыли три стационара из четырех. Я убежден, что если этих больных выпишут, это приведет к распространению туберкулеза в Харькове, и через два-три года придется вкладывать не 20 млн.грн., а сотни миллионов, чтобы остановить распространение болезни. Поэтому сейчас я этим и занимаюсь, т. к. считаю такие действия властей неправильными и несправедливыми.

- А есть ли активная позиция по этому поводу у медицинских работников и пациентов?

- Дело в том, что медработникам фактически затыкают рот. Тем медработникам, которые написали письмо в Министерство здравоохранения, по этому поводу устроили обструкцию. Еще одного врача, которая выступала против закрытия стационаров, начальство довело до гипертонического криза. Все медработники - люди очень зависимые, в медицине работает много пенсионеров, и они все боятся, что если будут занимать активную позицию, то их уволят по сокращению штатов, которое в условиях нынешнего кризиса вполне возможно. Некоторые медработники подписали коллективное письмо "SOS. Спасите фтизиатрическую службу Харькова", которое я опубликовал, однако я никому не показал подписи людей, написавших это письмо, т. к. понимаю, что на них будет оказано большое давление. Ни один из врачей, с которыми я разговаривал, не согласился сказать публично, что он думает о ситуации с сокращением коек для больных туберкулезом. Поэтому та зависимость, которая существовала в советское время, сохранилась и сейчас – люди боятся. Но не все. Например, предприниматели менее зависимы от власти, и они проводят акции против тех решений правительства, которые фактически не дают им возможности работать. Сегодня государство в лице Кабмина принимает такие постановления, которые малый бизнес просто убивают, поэтому предприниматели будут протестовать. Эти люди более независимы. Еще есть акции политических сил, которые защищают свои интересы и свою программу.

У пациентов противотуберкулезного диспансера есть активная позиция. Они говорят, что закрытие стационара фактически лишает их жизни, они готовы идти в суд. Лечение больных туберкулезом – не только вопрос лекарств, лекарства сейчас есть, государство выделяет на них средства. Есть проблема с неравномерным расходованием лекарств, когда больным иногда приходится покупать лекарства за свой счет. Еще одна проблема – питание больного. В городском стационаре питание пациентов – около 7 грн. в день. Для больного туберкулезом это очень мало. Те из больных, которые не могут нормально питаться, могут заболеть тяжелой формой туберкулеза. Их организм постоянно выделяет палочку Коха, и такие больные могут за год заразить до 20 человек, поэтому они должны постоянно находиться в стационаре. Таких больных в Харьковской области 613 человек, а в целом на начало 2009 г. в области зарегистрировано около 1500 больных туберкулезом, которые должны обязательно лечиться в стационаре. И вот теперь, когда в области было менее 1500 коек для больных туберкулезом, взяли и сократили 345 из них, я считаю, что так делать нельзя. Есть приказ о сокращении коек до 15 марта, до 15 февраля должны быть подготовлены списки больных на перевод в другие лечебные учреждения. Однако мне ни разу не ответили, куда будут переведены больные из городского стационара. А я знаю, что переводить их некуда, т. к. областные противотуберкулезные учреждения в Харькове переполнены, а за пределами города их тоже немного. Сейчас от имени больных мы подаем в административный суд иск с требованием отменить приказ о сокращении стационара для больных туберкулезом как незаконный. Мы считаем, что нарушена ст.49 Конституции Украины, которая запрещает сокращение в системе лечебных учреждений. Директор Департамента здравоохранения Харьковского горсовета Игорь Шурма говорит, что это не сокращение, а упорядочение, однако я с ним не согласен. Мне сложно сказать, чем именно вызвано такое решение. Однако я знаю, что в ноябре 2008 г. была создана комиссия, которая должна была найти вариант реорганизации этих лечебных учреждений. Я видел выводы этой комиссии, там сокращение планировалось за счет коек санаторных, в основном детских, т. к. с детским туберкулезом врачи у нас справились: в 200 7г. заболели около 20 детей, в 2008 г. – 5-6. Также у нас нет дневного стационара для больных, у которых легкая форма туберкулеза, это могло бы сэкономить средства и изменить ситуацию с лечением этих больных. Собственно это данная комиссия и предложила. Однако решение было принято другое. Больные туберкулезом могут выйти на акции протеста. Так как их сознательно ставят в гораздо худшее положение, чем есть у них сейчас. Такие действия нельзя прощать, это лицемерие. Я сообщил об этом председателю Харьковской облгосадминистрации Арсену Авакову, а ему говорили, что койки в областных противотуберкулезных учреждениях пустуют. Я считаю, что губернатора просто обманывают.

- Последние опросы общественного мнения в Украине свидетельствуют о том, что возросло количество людей, готовых принимать участие в законных и незаконных формах протеста. На ваш взгляд, насколько законны те акции протеста, которые проходили в Харькове на протяжении января? Весной 2008 г., когда городская власть установила 10-дневный срок подачи заявки на проведение акции протеста, вы говорили, что акции протеста у нас вообще почти не регулируются законодательством. Что-то изменилось с тех пор?

- Нет, не изменилось. И это, честно говоря, наша недоработка. Мы должны были подать иск об отмене этого положения о проведении митингов и собраний. То положение, которое действует сейчас, базируется на советских нормативных актах, имеющих разрешительный характер, и противоречит Конституции. И в некоторых других городах, например, в Днепропетровске, аналогичные документы отменены через суд. Верховная Рада должна принять закон, регламентирующий проведение акций протеста, но в действующем парламенте такой закон очень сложно согласовать. То положение о проведении акций протеста, которое есть в Харькове, очень несовершенно, особенно в настоящее время, когда у людей может возникнуть желание протестовать именно сегодня. Не всегда можно запланировать такие мероприятия за 10 дней. Кстати, в украинском законодательстве вообще нет слова "пикет". Так называемый одиночный пикет, когда один человек выходит с плакатом для пикетирования органа власти, нигде в мире не требует регулирования законодательством. Уведомление об акции протеста нужно лишь для того, чтобы органы внутренних дел знали об акции и обеспечили общественный порядок. Часто бывает, что политические силы, противостоящие друг другу, назначают акции в одном и том же месте в одно и то же время, и чтобы их разделить, нужна милиция. Вот почему нужно уведомление об акциях, однако существующее положение, принятое Харьковским горсоветом, надо отменить.

- Скажите, пожалуйста, сейчас, когда начались массовые увольнения и невыплаты заработной платы, у многих граждан сложились тяжелые отношения с банками, куда этим гражданам обращаться за защитой своих прав? Ведь пикет - это не выход.

Все зависит от ситуации, в каждом случае свое решение, иногда пикет нужен, иногда - нет, иногда можно объединить пикет и обращение в суд. Я уже слышал много историй о банках. Например, один из банков арестовал автомашину человека, который приехал платить по кредиту за эту машину. Это нарушение закона. Арест депозитов – это тоже нарушение закона, и надо решать через суд. И я знаю решения судов, поддержавших вкладчика. Хотя такие ситуации возникают сейчас во всем мире, даже в США, поэтому надо подходить к решению проблемы выдачи депозитов взвешенно. Банковская система Украины должна быть спокойна, насколько это возможно, и поэтому я абсолютно не поддерживаю нападки на Нацбанк.

- По данным международных наблюдателей, для Украины в 2008 г. были характерны следующие проблемы в сфере защиты прав человека – пытки, дискриминация женщин, нарушение прав ВИЧ-инфицированных и расизм. Какие из этих проблем наиболее характерны для Харькова?

- Я не совсем согласен с этими выводами международных правозащитных организаций. Так, например, по проблеме расизма в Украине в 2008 г. произошли большие изменения в лучшую сторону. Если до 2008 г. по ст.161 Уголовного кодекса за преступления на почве расизма был лишь один приговор, а в 2008 г. только до апреля было восемь приговоров по этой статье. После создания в МВД спецподразделений для расследования преступлений на почве расизма пошли приговоры. Это не означает, что там нет проблем, но показывает, что государство осознало проблему и пытается с ней бороться. А дискриминация женщин - не настолько серьезная проблема в Украине, ведь то, что считается дискриминацией женщин в Европе, в Украине в общественном сознании дискриминацией не является. В частности, количество женщин на руководящих должностях, в парламенте, в госаппарате. Хотя дискриминация есть, так, за одинаковую работу с мужчинами женщинам могут меньше заплатить, и при приеме на работу работодатель скорее предпочтет взять мужчину, а не женщину. Однако наибольшей проблемой в Украине остается проблема пыток – незаконного насилия в милиции и учреждениях исполнения наказаний. Эта проблема остается, и ее очень трудно искоренить, хотя есть результаты, есть выигранные дела в Европейском суде, в том числе и нашей организацией. Эта проблема стала публичной, однако пока не изменится отношение к расследованию, пока не будут считать процент раскрытых дел, и это не будет влиять на работу сотрудников правоохранительных органов, данная проблема сохранится.

- Прокомментируйте, пожалуйста, информацию об отстранении от должности начальника Орджоникидзевского райотдела милиции Харькова и увольнении начальника уголовного розыска того же райотдела из-за использования их подчиненными недозволенных методов дознания в работе с двумя харьковчанками.

- Дело в том, что непосредственно эти люди никого не пытали - пытали их подчиненные, причем пытали очень жестоко. Тех, кто занимался пытками, сразу выгнали, однако их нужно было судить, т.к. они совершили тяжкое преступление. Я не думаю, что руководство отдало приказ пытать этих женщин, поэтому такие действия в отношении руководителей, чьи подчиненные пытали людей, у меня вызывают сомнения. Конечно, руководитель отвечает за действия своих подчиненных, но если бы так было везде, тогда бы я согласился, что начальников этих людей надо отстранять. А так это абсолютно выборочные действия. Также, по моему мнению, ситуация с пытками в системе исполнения наказаний значительно хуже, чем в милиции. Система исполнения наказаний очень закрыта. Если сравнить количество жалоб на незаконные действия милиции и департамента исполнения наказаний, то статистика милиции по таким жалобам открытая, и любой человек может узнать об этом, тогда как в департаменте исполнения наказаний, чтобы просто узнать такую статистику, нужно писать специальные запросы. В МВД в 2008 г. было 9,5 тыс. жалоб на действия сотрудников милиции, и по результатам проверок 529 дел было передано в прокуратуру с целью возбуждения уголовного дела. Прокуратура открыла 133 дела из них. Более 100 человек было уволено в МВД по делам о коррупции, более 5200 сотрудников милиции привлечены к административной ответственности. Такое количество жалоб на действия милиции свидетельствует о том, что люди, которые их пишут, верят в то, что могут добиться сатисфакции. В департаменте исполнения наказаний таких жалоб на порядок меньше, и они почти не подтверждаются, хотя я считаю, что там не меньше правонарушений. В системе исполнения наказаний очень много незаконного насилия, однако она закрыта, и туда очень тяжело попасть, чтобы что-то выяснить. В нашем центре был такой случай: к нам обратились с жалобой, что одного заключенного сильно побили, наш адвокат пришел к нему, осмотрел, и тот согласился написать заявление в прокуратуру. А после этого администрация стала писать данному заключенному дисциплинарные нарушения, за которые его посадили во внутреннюю тюрьму, а по кодексу за такие нарушения к заключенному можно никого не пускать, и нашего адвоката уже дважды не пустили к нему. Вот такая система, которая с осужденным может сделать все, что можно, контроля нет никакого.

- В ноябре 2008 г. президент Украины наградил вас орденом Свободы. Вы второй человек, награжденный этим орденом.

- Это действительно новый орден. Первым кавалером ордена стал король Швеции Карл XVI Густав. Потом были награждены Степан Хмара, Евгений Сверстюк и я. Потом были награждены Мирослав Маринович, Михаил Горынь, Иван Дзюба, Борис Олийнык и патриарх Филарет. Некоторые правозащитники ранее отказывались от государственных наград, однако орден Свободы - действительно новая награда, и мы подумали, что в этом случае можно сделать исключение. Ведь свобода – это наше. Если государство дошло до создания ордена Свободы, то кого еще им награждать, если не правозащитников, для которых свобода является наивысшей ценностью в мире? Поэтому вышеперечисленные правозащитники и согласились принять эту награду. Однако, если в дальнейшем этим орденом будут награждать людей, которые, как я считаю, не заслуживают его, я буду очень разочарован. Было написано открытое письмо на имя президента Украины, в котором предложено создать совет ордена Свободы (включает кавалеров ордена – "SQ"), с которым надо согласовывать будущие награждения.

Евгений Захаров - сопредседатель Харьковской правозащитной группы. Родился в Харькове. В 1975 г. окончил механико-математический факультет Харьковского государственного университета. В 1970-х гг. начал активное участие в правозащитном движении. В 1990 г. был избран депутатом Харьковского горсовета и в том же году назначен заместителем председателя городской комиссии по вопросам восстановления прав реабилитированных. В 1991 г. организовал Харьковскую правозащитную группу. С 1989 г. Е.Захаров - член Московской Хельсинкской группы, с 1995 г. - Международного общества по правам человека (Украинская секция). В 2004 г. стал председателем правления Украинской Хельсинкской группы по правам человека. С 1987 г. издал более 150 работ на правозащитные темы. В феврале 2007 г. кандидатура Евгения Захарова выдвигалась на пост уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека. В 2008 г. награжден орденом Свободы. Харьковская правозащитная группа была зарегистрирована в ноябре 1992 г., но действовала с 1988 г. Отдельные члены организации принимали участие в правозащитном движении 1960-1980-х гг., некоторые были за это осуждены. В конце 1995 г. при ХПГ начала работать общественная библиотека. В состав группы входят около 50 чел., в штате работают 25 чел. В 2003 г. ХПГ создала Центр правовой помощи, представители которого занимаются различными правовыми вопросами, в частности, защитой и юридическим представительством потерпевших. По состоянию на январь 2009 г. Центр предоставил или предоставляет помощь в более чем 150 делах, 7 дел выиграл в Европейском суде по правам человека.