А.Слипченко: Мне было оказано доверие возглавить областное управление по вопросам исполнения наказаний, и я верю, что нам удастся поднять работу структуры на более высокий уровеньВ мае 2010 г. начальником управления Госдепартамента по вопросам исполнения наказаний в Харьковской области был назначен Анатолий Слипченко. Ранее он работал в МВД, где прошел путь от начальника отделения уголовного розыска городского управления МВД до начальника Главного управления МВД Украины в Харьковской области. Пришлась ли по душе бывшему главному милиционеру области новая работа и что нового следует ожидать во вверенной ему сфере, А.Слипченко рассказал корреспонденту "SQ".

- Чтобы было понятно, о чем идет речь, расскажите, сколько преступников содержится на территории Харьковской области?

- На территории Харьковской области функционирует 11 уголовно-исполнительных учреждений, следственный изолятор и Куряжская воспитательная колония для несовершеннолетних преступников. Всего по состоянию на 20 октября 2010 г. в них находятся 11,8 тыс. осужденных и следственно арестованных. Из этого общего количества в СИЗО содержатся около 3 тыс. лиц, находящихся под следствием, приговор суда относительно которых еще не вступил в законную силу. Общее же количество лиц, которые содержатся в наших подразделениях, – не постоянно и колеблется в пределах 11-12 тыс.чел.

В Темновской исправительной колонии (№100) создан сектор максимального уровня безопасности для содержания пожизненно заключенных мужчин. При Качановской исправительной колонии (№54) создан сектор среднего уровня безопасности для пожизненно заключенных женщин. В учреждениях области содержатся 3 лидера организованных преступных групп, 1 авторитет преступной среды, 13 осужденных за бандитизм, 830 - за убийство (в том числе 31 - за заказное убийство), 3 - склонных к захвату заложников, 115 чел. осуждены на пожизненное лишение свободы.

Кроме того, в области работают 37 подразделений уголовно-исполнительной инспекции, на учете в которых состоит 12,5 тыс. чел. Эта категория лиц отбывает наказание без лишения свободы: они задействованы на общественных и исправительных работах, им запрещено занимать определенные должности или заниматься определенными видами деятельности.

- Что в большей мере толкает человека на совершение преступления?

- Мотивы преступлений могут быть самые разные, криминология насчитывает до 300 таких факторов. От наиболее банальных, когда тяжелые жизненные условия и неумение заработать себе на жизнь честным путем приводят к нарушению закона, до вызванных ленью, пошлостью или откровенной корыстью. Регулярно общаясь с нашими подопечными, понимаешь, что у каждого своя дорога, приведшая его в неволю. Например, многие несовершеннолетние мальчишки, которые не подготовлены к сложной жизни, оступились из-за желания иметь дорогой сотовый телефон или, что еще страшнее, – из-за потребности просто поесть! Могу привести случай, когда ребенок пошел на кражи в киосках, потому что ему просто нечего было кушать. Мать одна, детей пятеро, и в результате домом ребенка стала улица. Сначала он украл кукурузные палочки, а затем позарился на что-то более существенное и получил срок.

Вникая в личность такого ребенка, понимаешь, что, наверное, действие наших законов на практике далеко от совершенства, плюс семейное воспитание во многом перестает являться основополагающим механизмом для воспитания законопослушного гражданина. К таким мальчишкам прикладываешь максимум усилий, чтобы они нашли себя в этой жизни, получили профессию. В колонии для этого есть все возможности: работает общеобразовательная школа и филиал ПТУ, есть хорошая библиотека, с подростками занимаются воспитатели.

Действительно, много осужденных отбывают наказание за незначительные преступления, например, за кражу мобильных телефонов, велосипедов, предметов быта и т.д. Если говорить на эту тему, безусловно, жаль и человека – жертву преступления, которого на улице обокрали, но справедливо ли давать срок за мобильный телефон? Так или иначе, мы исполняем приговор суда, а рассуждать о степени виновности преступников – не наша привилегия. И не стоит забывать, что, конечно, есть и такие категории лиц, которые совершали тяжкие и особо тяжкие преступления, и даже не один раз!

Женская преступность также требует отдельного внимательного изучения. Как и с подростками, с этой категорией осужденных приходится работать особо тонко. Все-таки большинство из них в ответе не только за себя, но и за своих детей. Когда слышишь, что женщина осуждена на 9 или 10 лет за убийство, стереотип рисует закоренелую преступницу с агрессивным выражением лица. Но начинаешь разбираться и оказывается, что женщина в состоянии нервного срыва убила мужа (или сожителя), который долго над ней издевался и постоянно избивал. Наверняка многие из них обращались за помощью в милицию или в органы власти, но, к сожалению, статьи закона "О предупреждении насилия в семье" у нас пока еще эффективно не заработали. В итоге женщина не видит иного выхода, кроме как совершить преступление. Таких убийств довольно много и, по моему мнению, судам нужно несколько мягче подходить к решению дальнейшей судьбы оступившихся женщин. Однако, чтобы не сложилось мнение только об "обездоленных" осужденных, есть и другие примеры. У нас содержится женщина, которая убила пятерых. Преступления были так тщательно спланированы и подготовлены, что их можно назвать профессиональными.

- Как ваши сотрудники справляются с такими подопечными? Есть ли случаи жестокого или жесткого обращения сотрудников с осужденными?

- Я работаю в этой должности уже пятый месяц, пока ни одного такого случая зафиксировано не было. Я бы даже отметил тенденцию на значительное уменьшение количества применения спецсредств и наказаний. С заключенными работает оперативная и социально-психологическая службы, которые предупреждают конфликты, стабилизируют и улучшают морально-психологический климат в среде осужденных. Для нас нет разделения на "хороших" или "плохих" осужденных, перед законом все равны, и это один из главных моментов, который мы стремимся им привить. Хотя, несомненно, в общей массе осужденных сразу видно, кто живет по принципу "мой дом – тюрьма", а кто поддается воспитанию. Я думаю, что нужно больше работать над гуманизацией системы исполнения наказаний и не держать за решеткой лиц, не представляющих более опасности для общества.

- По оценкам иностранных экспертов, в Украине слишком много людей наказывают лишением свободы. Планируется ли изменить эту практику?

- Сейчас многие говорят о реформировании правоохранительных органов, а наша служба входит в эту систему. Для того чтобы реформа реально началась, необходимо декриминализировать ряд статей в Уголовном кодексе. Пересмотреть УК нужно было уже давно, ведь значительная часть статей в нем просто не работает. Опять возвращаемся к проблеме отрыва теории от практики. Законодателям нужно подойти более четко к определению меры ответственности, к следствию и к отбытию наказаний. Проблему нужно решать в комплексе.

- Вы раньше ловили преступников, а теперь охраняете их. Понравится ли милиционерам, если осужденных начнут выпускать из-под стражи?

- Просто так выпускать никого не будут, есть закон и ответственность за его нарушение. На сегодняшний день законодательством предусмотрена возможность досрочного освобождения тех, кто лишен свободы. Но к практике применения условно-досрочного освобождения (УДО) необходимо подходить крайне взвешенно. Осужденному недостаточно просто отбыть часть установленного законом срока, для рассмотрения вопроса о целесообразности применения УДО он должен добросовестно трудиться, учиться, иметь примерное поведение. Мы стремимся каждому объяснить, что основная цель – это стать на путь исправления и освободиться условно-досрочно, отбыть наказание и больше сюда не попадать. При этом я акцентирую внимание, что не мы отпускаем осужденных по УДО, эта прерогатива исключительно суда, колонии лишь готовят соответствующие материалы. Очень немногие из тех, кто ушел по УДО, попадают снова в тюрьмы. Мы специально анализировали, кто после УДО снова совершил преступления. В Харьковской области таких оказалось около 40 чел. за первые полгода 2010 г.

- Кроме социального эффекта, реформа даст еще и экономический эффект. Чем меньше преступников, тем меньше средств нужно, чтобы их содержать. А как сейчас финансируются учреждения исполнения наказаний?

- Наша потребность в бюджетном финансировании колеблется в пределах 300 млн. грн. в год. Из госбюджета поступает 50-60%, остальные средства колонии зарабатывают за счет собственных производств. Правда, возникают другие проблемы, связанные с платежами налогов. С прошлых лет кредиторская задолженность управления составляет 37 млн. грн., в том числе 20 млн. грн. – это задолженность за энергоносители, в Пенсионный фонд и налоговую службу. Долги начали образовываться из-за очень слабого финансирования около 10 лет назад. Частично задолженность погашается, но она не уменьшается, так как "накручиваются" новые штрафы и пеня. Мы оспариваем штрафы.

За счет дохода от производства покрываются статьи бюджета, которые государство само же и недофинансировало. Колонии несут производственные затраты на оплату труда, энергоносители, материалы, и средств на выплату налоговых отчислений не остается. Значит, нужно делать взаимозачет, реструктуризацию или по-особому подойти к налогообложению колоний. Ни в одной стране СНГ пенитенциарная система не облагается налогами, почему же у нас облагается? Мы подавали свои предложения, когда обсуждался проект Налогового кодекса, но будут ли они приняты – неизвестно. Известно, что в проекте Налогового кодекса, который прошел первое чтение в Верховной Раде, для нас радостного мало...

- Где колонии берут заказы?

- Я ощущаю серьезную поддержку Харьковской областной государственной администрации и руководства Харьковского горсовета в части обеспечения колоний заказами. Сейчас есть возможность производить для нужд города опоры для освещения, ограды для благоустройства набережных, лавочки, мусорные баки, канализационные люки, тротуарную плитку. За последние три месяца уже получено заказов почти на 5 млн. грн. Будем делать и детские площадки. С участием дизайнеров и специалистов разрабатываем экспериментальный образец очень красивой детской площадки. Нужно сделать так, чтобы дети не травмировались, чтобы оборудование было долговечным и его можно было легко ремонтировать. Мы благодарны городу за загрузку работой нашего контингента еще и потому, что для заключенных труд – не просто зарабатывание денег, а и элемент ресоциализации. Это очень важно для человека, находящегося длительное время в условиях изоляции, особенно если сроки составляют 10, 12 или 15 лет. Женщины в колонии себя не представляют без работы. Они приходят и просят – дайте работу! Но сейчас загруженность мощностей колоний составляет 20% возможностей, которые мы имеем.

- Есть ли проблемы в обеспечении колоний кадрами?

- Есть определенные проблемы по набору младшего инспекторского состава, который несет охрану на вышках и постах внутри колоний. Проблема связана с тем, что их зарплата составляет в среднем 1,3 тыс. грн. Очень многие молодые люди, которые работают младшими инспекторами, – это жители удаленных сел, где нет другой работы. Многие идут к нам работать, чтобы сделать карьеру, хотят поступить учиться и стать офицерами. Начинают с должности младшего инспектора и становятся майорами и подполковниками.

Но все равно текучесть кадров среди младших инспекторов около 30%, и это плохо. Ведь мы несем затраты на подбор людей, обучение за государственный счет, во время которого они изучают нормативную базу и овладевают спецификой своей работы. И вот человек все изучил, уяснил, проработал 1-2 мес. и понимает, что психологически он не выдерживает. А тут еще и семейное положение изменилось, а зарплата низкая, вот и увольняются.

В подборе офицерского состава особых проблем нет. Этих специалистов готовят в Национальной юридической академии им. Ярослава Мудрого, где для всей системы исполнения наказаний выпускают в год около 150 чел., в Харьковской области остаются работать около 20 специалистов.

- Что нового Вы планируете внедрить в работе службы?

- Так исторически сложилось, что Харьковский следственный изолятор перегружен примерно на 300-500 чел. При этом ранее в СИЗО содержались люди, приговоренные к такому виду наказания как арест. Мы создали на базе Диканевской исправительной колонии №12 арестный дом, рассчитанный на содержание 60 чел. Сейчас в арестном доме находится 35 чел. Начали работу по созданию временных СИЗО на территории существующих колоний. В этих изоляторах планируется содержать еще около 200 чел. Есть планы строительства в СИЗО корпуса, который позволил бы решить проблему перегруженности учреждения, и еще ряд других вопросов. Строительство корпуса было начато в прошлые годы (пока есть только фундамент), но сейчас оно заморожено из-за того, что нет финансирования.

В ноябре откроется социальный центр для женщин, освободившихся из мест лишения свободы. Он создается в пос. Краснопавловка (Лозовской р-н, Харьковская обл.) на грант, предоставленный шведской благотворительной организацией. В центре будут проживать те, кто освободился, но не имеет жилья. В месяц из мест лишения свободы в среднем освобождается одна женщина, которой на свободе негде жить. С женщинами в центре будут заниматься социальные работники и психологи. После введения в эксплуатацию центр будет передан профильному управлению Харьковской облгосадминистрации.

- Сейчас проходят выборы в местные советы. Как человек известный и пользующийся авторитетом, участвуете ли Вы в выборах?

- Я беспартийный. Моя работа – это служба государству Украина и его народу. Но мне поступило предложение избираться в областной совет по мажоритарному округу №12 в г. Первомайском. Для меня это было неожиданно. Но я в полной мере разделяю взгляды на перспективы развития Харьковского региона действующего губернатора Михаила Добкина, и решил поддержать своим выдвижением его команду. Мне близка точка зрения президента Украины Виктора Януковича по поводу того, что депутат-мажоритарщик должен жить в своем округе, быть ближе к людям и знать их проблемы. И хотя в Первомайском я не живу, но поскольку там расположена исправительная колония и межрайонный отдел уголовно-исполнительной инспекции, я бываю там часто и не понаслышке знаю о проблемах как города, так и района. Считаю, что и производственные мощности колонии можно будет направить на решение этих проблем, например, по переработке мусора или в сфере строительной индустрии, чтобы дать почин муниципальному строительству в городе.

Первомайский – сложный город. Его главное предприятие - "Химпром" - остановлено и вряд ли в ближайшее время заработает. Предпосылок для его возрождения я не вижу. Привлекать голоса за счет сиюминутных обещаний – покрасить забор или отремонтировать дорогу – я не буду. Но я обещаю людям, что буду отстаивать их интересы на уровне облсовета. Губернатор инициировал признание Первомайского района депрессивным, есть соответствующее постановление Кабмина. И если район признали депрессивным, значит, будут выделяться средства на его развитие. Когда меня изберут депутатом облсовета, я буду контролировать эффективность использования этих средств, чтобы деньги расходовались правильно. Опыт такой работы у меня есть. Нужно работать над тем, чтобы в городе создавались рабочие места, и жизнь менялась к лучшему.

- Как Вы относитесь к тому, что Виктор Развадовский восстанавливается в должности начальника харьковского облуправления МВД через суд?

- Это личное дело каждого, отстаивать свои права через суд. Я, например, тоже мог оспаривать мой первый перевод в Киев с должности начальника облуправления, но не стал этого делать. Думаю, что человеку в высоком звании полковника или генерала судиться с министром, хоть бывшим, хоть действующим – не к лицу. У меня другая позиция: нужно работать на том участке, на который тебя направило государство. Сейчас мне доверили возглавить управление, которое нужно было поднять на качественно новый уровень, и я верю, что вместе с коллективом, который я сохранил, нам удастся это сделать.

- Были ли кадровые перестановки персонала облуправления Госдепартамента по вопросам исполнения наказаний после Вашего назначения?

- До моего назначения были кадровые перестановки около трех лет назад. С тех пор все начальники остаются на своих местах, только после моего прихода стали работать на более высоком уровне. Могу с уверенностью сказать, что за последние пять месяцев сделано многое. Были определены "узкие места", и усилия сотрудников были направлены на устранение проблем в организации работы. Это и загруженность колоний, и внутренний порядок, и рациональное расходование средств, и компьютеризация. В управлении появилась возможность проводить селекторные совещания, общаться со всеми начальникам колоний и оперативно решать возникшие проблемы. Не нужно писать и рассылать лишние бумаги или тратить время на телефонные звонки. Начальники колоний получают свежую информацию, и оперативно реагируют.

- Что еще планируется нового?

- Есть планы установить в колониях современные производственные линии, подобные тем, какие есть, например, в колонии №100. Там работает линия по производству пластмассовых канализационных люков. За счет того, что оборудование высокого уровня, средняя зарплата заключенного, работающего на этой линии, составляет около 850 грн. в мес. Это довольно много с учетом того, что у него решены жилищные проблемы – есть, где поспать, обеспечен питанием. Деньги на руки не выдаются, а направляются на карточку, по которой заключенный может отовариться в магазинах колоний или переправить средства родственникам, детям, оставшимся дома.

Я не жалею, что перешел работать в управление ГДУВИН. Полагаю, что мне удалось, без преувеличения, вдохнуть новую жизнь в его работу.

- Будут ли в СИЗО созданы камеры-люкс для тех, кто может заплатить?

- Для нас нет различия, имеет ли осужденный какие-то средства или нет. Условия содержания, как в колониях, так и в СИЗО, создаются по одному и тому же принципу – блочный тип проживания, одинаковый для всех категорий. Мы стараемся тщательно спланировать, каким образом подойти к реконструкции всего СИЗО, который в ней нуждается уже очень давно. Сложность в том, что это учреждение работает очень интенсивно: бывают дни, когда принимают 400 чел. и выпускают – тоже 400. Что касается питания в СИЗО, то его качество контролируется рядом органов, в том числе санэпидемстанцией, есть также и собственная интендантская служба. Наши сотрудники бывают в заграничных командировках, чтобы перенимать лучший опыт. Недавно вернувшийся из Лондона сотрудник рассказал, что в этой стране заключенные не работают, но колонии получают полное госбюджетное финансирование, внутри колоний и тюрем устроены спортивные площадки, содержатся заключенные в двух-четырехместных номерах. Тюрьмы построены по новым современным проектам. Мы сейчас не можем прийти к такому уровню, но работа по улучшению условий содержания заключенных в наших колониях не прекращается. Учреждения изыскивают собственные средства на реконструкцию и ремонты и выполняют работу своими силами. Помещения для заключенных оборудуются санузлами, трехъярусные кровати уже давно ушли в прошлое. Это результат серьезной работы, и, поднявшись на этот уровень, мы будем только повышать планку.